Билеты взяли в Кизел. Там, на Луньевской ветке Уральской железной дороги, что отходила от станции Чусовской, находились чугунолитейный завод и каменноугольные копи, принадлежавшие княгине Абамелек-Лазаревой. Дмитрий Иванович сначала хотел съездить на Лысьвенский завод графа Шувалова, находившийся южнее Чусовой. Однако вовремя узнал, что там готовится торжество по случаю закладки частной железнодорожной ветки. Избегая задержки, Менделеев попросил Вуколова на обратном пути посетить этот завод — все равно ему придется ехать мимо, когда он направится на Кутимский завод.

Кизел же стоял на самой середине северной Луньевской ветки и совмещал в себе наиболее интересное, что могло привлечь ученых: здесь и производство чугуна, и древесное топливо, и каменный уголь. К тому же здесь имелось многое из сравнительно передового в технологии.

В Кизеле экспедицию ждали. Утром 20 июня на одной из станций в вагон вошел управляющий Кизелом горный инженер Василий Николаевич Грамматчиков, пригласил к себе, рассказал о Кизеле.

За окнами вагона уже виднелись тут и там пока еще невысокие горы, холмы, осыпные каменистые обрывы вдоль железной дороги и по берегам небольших, но уже величественных рек. Ближе к Кизелу местность несколько выровнилась, но близость Урала все равно ощущалась отчетливо. Вокруг стояли большие еловые и пихтовые леса. Кое-где виднелись кучи поверженного леса для выжигания угля. Однако и близость каменного угля ощущалась: навстречу то и дело шли вагоны с углем. И еще одно обстоятельство говорило о том же. Путники вдруг бросились к окнам, увидев в стороне облака дыма, идущие из земли. Оказалось, что поезд, замедлив ход, шел в районе поселка Губаха, где уже давно длился пожар подземных каменноугольных пластов.

Кизел оказался большим поселком, разбросанным по берегам реки и запруды. У берега пруда стоял небольшой деревянный дом Грамматчикова, куда хозяин и определил своих гостей. Спутники Дмитрия Ивановича поехали осматривать чугунный завод, вслед за ними отправился и сам Дмитрий Иванович с управляющим.

Завод был старый, со своими четырьмя домнами он располагался в долине речки, у самой запруды. Когда-то его основали здесь ради водяного привода, а ныне работа велась в большой тесноте. Действовал чугунный завод на обжигаемых с помощью доменных газов бурых железняках местного, в семи верстах находившегося Артемьевского рудника. Для подъема измельченной обожженной руды наверх применялись электродвигатели — новое явление в технологии. Доменные газы использовались полнее, чем где-либо на Урале. При не слишком богатой руде и малопроизводительных домнах здесь достигался довольно высокий выход чугуна. И все же, прикинув возможности завода, Дмитрий Иванович вычислил, что при более рациональной организации дела здесь могли бы получать больший выход чугуна при меньших затратах древесного угля. Аналогичных результатов можно было бы достичь и на всех других заводах Урала.

Сталелитейный Чермозский завод, переплавлявший кизеловский чугун, располагался в ста верстах к юго-западу от Кизела, на правом берегу Камы. Менделеев не стал его посещать, поскольку как раз в это время приехал оттуда главноуправляющий Пивинский, разговор с которым дал исчерпывающие сведения.

Менделеев и его спутники в этот же день по узкоколейке добрались до местной каменноугольной Княжеской копи. С интересом Менделеев осмотрел разработку угля, в штольне наблюдал работу 30-сильного электрического насоса и подъемника угля. Затем поехал обратно, оставив спутников для подробного осмотра угольного хозяйства.

Вечером все собрались в доме Грамматчикова. Явился Соларев, от которого особой пользы Менделеев не ощутил. В дальнейшем он исчез, умчался по своим делам, никто больше его на всем пути не видел и о нем не пожалел. Вуколов и Егоров, получившие телеграфное разрешение владельца, отправились в ночь к северу, на Всеволодо-Вильвинский эавод С. Т. Морозова, где впервые на Урале внедрили сухую перегонку дерева. В этом процессе древесный уголь являлся не основным, а побочным продуктом. Это и заинтересовало Менделеева: ведь налицо хоть маленький, но все же прогресс.

Сам же Дмитрий Иванович вечер 20 и утро 21 июня не потерял даром. Он опросил всех местных просвещенных лиц, «выжав» из них все возможные сведения о здешнем металлургическом и угольном производстве. Он еще раз, после Донбасса, высказал идею о подземной газификации каменного угля. Подземные пожары в Губахе наводили на мысль, что новую идею можно осуществить именно здесь. И в самом Кизеле случился такой пожар. Но его быстро потушили, преградив доступ воздуха. Другие пожары нет возможности потушить годами. Так не лучше ли стихию использовать на полную выкладку? Не лучше ли ею грамотно управлять?

И Дмитрий Иванович размечтался, рисуя перед местными инженерами и техниками картины рациональных подземных пожаров.

— Вот, — говорил он, — под землей происходит горение, как в генераторе при малом доступе воздуха. Окисляется углерод, и в пласте получается «воздушный», или генераторный, газ. Давайте пробурим в пласте несколько отверстий. Одни из них назначим для вдувания воздуха, другие для вытягивания горючих газов. А их-то, эти газы, давайте проведем к печам на любое расстояние.

Ведь на этих горючих газах можно получать самые высокие температуры. Этими газами можно топить паровые машины. На них могут работать взрывные машины (двигатели внутреннего сгорания), на которых можно поставить динамо-машины. Так давайте же передадим эту мощь электричества на любое расстояние! И хорошо бы сначала попробовать превратить под землей в горючие газы такие тонкие пласты, которые обычным способом не разрабатываются!..

С вниманием слушал Менделеева управляющий заводами Пивинский, так что у Дмитрия Ивановича появилась надежда: а может быть, удастся Пивинскому склонить князей Абамелек-Лазаревых к такому новому и интересному делу?

Тем более что западноуральские — кизеловские, луньевские угли из-за большого содержания в них золы и серы для доменной плавки не применялись.

Впрочем, пора и здешние угли приспосабливать к доменному производству. И получать чугун в доменных печах. Ведь кизеловский уголь по смолистости способен к коксованию. Что же касается качества чугуна, то ведь и такой чугун низкого качества необходим. Ведь в таких же условиях, из такого же чугуна англичане умудряются получать высококачественную, даже рельсовую сталь!..

Однако послушав горнозаводских деятелей, Дмитрий Иванович несколько убавил свой оптимизм. Странная ситуация складывается в Кизеле: чугун получают здесь, а везут его на переделку в железо вон куда — в Чермозский завод, на другой берег Камы. В чем причина? Да в том, что существуют странные, незаконченные отношения между хозяевами земель и заводов, с одной стороны, и крестьянами — с другой.

Крестьяне, наделенные только усадебной землей и «починками», на Урале считаются «заводскими». Хозяин, желая закрыть завод, должен закончить полный надел крестьян лесными угодьями и выдать им на год содержание. Поэтому каждая перемена места или перестройка существующего завода сопряжена с вложением значительных средств, на что заводчики идут с неохотой, а то и вовсе не идут, предпочитая вести дело по старинке, не заботясь о судьбе всего Урала.

Вот еще одна существенная преграда на пути развития уральской железорудной промышленности!

 

Комментарии (1)

Рыжков Диодор В... (не проверено) - Сб, 17/10/2020 - 22:51

С интересом прочитал некоторые подробности об экспедиции Д.И.Менделеева на Урал и, в частности, в Кизел. Жаль, что не сохранили дом Грамматчикова В.И., в котором останавливались члены экспедиции 20-21 июня 1899 года.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.