Литература кругосветных плаваний XVI — первой половины XVIII столетия не богата. За все это время было совершено немногим более десятка подобных путешествий и не о всех из них рассказывалось в путевых записках, описаниях. Ведь не у каждой экспедиции был свой Пигафетта.

Весьма колоритные фигуры среди кругосветных мореплавателей этого времени — морские пираты, корсары, флибустьеры. Пираты занимались обычным морским разбоем. Корсары действовали во время войны, захватывали и грабили торговые корабли неприятельского государства, совершали набеги на его прибрежные селения и города. Нередко, однако, это различие оказывалось условным. Корсар и пират (или флибустьер — одна из разновидностей пирата) во многих случаях совмещались в одном лице. Корсаро-пиратская эпопея XVI — XVII столетий насыщена бурными событиями, приключениями, жестокостями, авантюрами. Эти события самым тесным образом были связаны с морским соперничеством между Испанией, Францией, Англией, Голландией. Одно из самых примечательных действующих лиц этой эпопеи — Френсис Дрейк, английский пират и корсар, произведенный королевой Елизаветой в баронеты, жестокий разбойник, искусный и смелый мореплаватель, участник знаменитого морского сражения между испанским и английским флотом, закончившимся разгромом «Непобедимой армады», потерей Испанией ее морского первенства. Дрейк совершил второе в истории плавание вокруг света более полувека спустя после путешествия Магеллана.

Записки об экспедиции составил человек вполне почтенный — священник Френсис Флетчер; он плавал вместе с Дрейком в качестве корабельного капеллана на корабле, который носил идиллическое название «Золотая Лань». На этом корабле корсар прошел в Тихий океан, видимо проливом, получившим впоследствии его имя (пролив Дрейка), поплыл вдоль американского побережья на север, совершил далеко не идиллический набег на испанские поселения у тихоокеанских берегов Южной Америки, по пути разграбил город Вальпараисо, предпринял ряд других, не менее дерзких дел.

С незаурядной храбростью он ввел ночью «Золотую Лань» в порт Лимы, где в это время стояли на рейде три десятка хорошо вооруженных испанских кораблей, а утром, снявшись с якоря, нагнал и взял на абордаж испанский галеон с грузом сокровищ. В записках Флетчера найдем их обстоятельный перечень, включающий драгоценные камни, тринадцать сундуков, набитых серебряной монетой, восемьдесят фунтов золота, двадцать шесть бочек нечеканенного серебра.

Заполнив трюмы своего корабля награбленными сокровищами, Дрейк продолжил плавание. Корсар имел задание отыскать морской путь к северу от Америки, но, видимо, забираться далеко на север ему не очень-то хотелось. Судя по его расчетам, он достиг 48° с. ш., откуда шторм отнес корабль снова к югу. Под 38° с. ш., немного севернее нынешнего Сан-Франциско, он занялся ремонтом корабля, который был вытащен для этого на берег и положен на борт. Достигнутая земля была названа им Новым Альбионом. Отсюда началось плавание Дрейка через Тихий океан. Побудительная причина кругосветного плавания, весьма прозаическая, состояла в том, что возвращаться прежним путем обратно в Англию было чересчур опасно. Дрейк с основанием опасался, что его уже поджидают на этом пути военные испанские корабли.

Обо всем этом можно прочитать в книге, названной «Обойденный вокруг мир», которую написал Френсис Флетчер (совместно с Ф. Дрейком-младшим). Какими-либо географическими открытиями плавание по Тихому океану не ознаменовалось. Наиболее драматическая часть книги — это рассказ о том, как удалось Дрейку войти в тихоокеанские воды, и о похождениях корсара у берегов Южной Америки. Не лишено интереса привести здесь несколько строк о «Новом Альбионе» и о церемонии присоединения этой земли к владениям английской короны.

«Новый Альбион» — это нынешняя Калифорния. Достигнутый берег мореплавателям вначале не понравился. «Сколь же безобразным и уродливым кажется нам лик самой этой земли», — пишет Флетчер. «Даже в июне и июле деревья стоят здесь без листьев, а земля лишена зелени». Первое впечатление было вызвано тем, что англичане попали в Калифорнию в сухой сезон. Впрочем, вдали от берега страна им показалась более приятной: «Местность, лежащая в глубине страны, на наш взгляд, весьма сильно отличается от побережья. Славная страна, плодородная почва, таящая в себе премногие блага для человека»1.

А раз страна «славная», то ею надо завладеть. Церемония присоединения ее к английским владениям, проделанная Дрейком, была не слишком сложной. «Был воздвигнут монумент в знак нашего пребывания здесь, а также в подтверждение законных прав ее величества на эти земли, а именно — очень высокий столб, к коему гвоздями прибили пластинку с вырезанными на ней именем ее величества, днем и годом нашего прибытия, служащими одновременно датой добровольного перехода сей провинции и жителей ее под власть ее величества. А ниже прикрепили шестипенсовую монету... с изображением ее величества и королевским гербом»2.

Пластинка, которую прибил к столбу пират, случайно уцелела до нашего времени, ее нашли в 20-х годах XX столетия. Сначала ее подобрал на берегу шофер, который выбросил ее где-то на обочине дороги. Потом пластинку обнаружили вторично, она попалась на глаза человеку, который заинтересовался ею. Ныне это музейный экспонат3.

Последующие плавания вокруг света (третье по счету — английского пирата Томаса Кавендиша и четвертое — голландца Оливера Ван-Норта) не заняли сколько-либо заметного места в истории открытий. Они были мало связаны и с описаниями далеких земель. Не перечисляя дальнейших плаваний, скажем лишь, что сочетание морского разбойника и занимательного рассказчика об увиденном в разных океанах и землях можно встретить нередко на страницах старинных романов о флибустьерах. А в действительности это было скорее исключение из правила. Одним из таких исключений был Вильям Дампир, автор трехтомного произведения «Новое путешествие вокруг света».

Дампира и Дрейка разделяет столетие. Однако многие исторические ситуации менялись в ту пору еще не столь быстро. И рассказ о морских похождениях обоих пиратов содержит немало сходного. Оба они плавали под черным флагом, находились под покровительством британской короны, совершали набеги на испанские владения в Америке, грабили тихоокеанские порты испанцев. Оба они пересекали Океанию. В общем Дампир — мореплаватель и пират — неплохо продолжил традиции Дрейка. Но «железный пират королевы Елизаветы» был человеком, далеким от таких дел, как писание путевых записок или воспоминаний о виденном. Его занимали совсем другие дела. Человек он был ограниченный, поглощенный приумножением богатств и наград, любитель морских авантюр, пиратских набегов и схваток. Дампир — открыватель новых земель, внимательный наблюдатель различного рода диковин, писатель, обладавший несомненным литературным талантом и даже в какой-то мере научный исследователь — всем этим  интереснее Дрейка.

 


Корабль, пиратская эмблема, портрет Уильяма Дампира на фоне карты.
Эквадор, 2006, $ 1.   Philatelia.ru

 

Путешествия Дампира происходили в конце XVII и начале XVIII столетия: он дважды обогнул Землю, побывал на малоизвестном тогда северо-западном побережье Австралии и сделал одно из первых его описаний. Он открыл невдалеке от Новой Гвинеи землю, которой присвоил название Новой Британии (впоследствии выяснилось, что это архипелаг), а кроме того, посетил множество более известных в ту пору земель. Ныне на карте найдем пролив Дампира, а к северу от него архипелаг Бисмарка. Это и есть открытая Дампиром «земля». Название «Новая Британия» сохранилось за наиболее значительным по размерам островом архипелага.

Современные оценки «Нового путешествия вокруг света», написанного Дампиром, не однозначны. В известном труде английского историка географических исследований и открытий Дж. Бейкера эта оценка излишне сурова: «Дампьер [Дампир] оставил подробные записки о своем путешествии, которые очень легко читаются, но ничего не дают географу»4.

Представляются более справедливыми мнения видных знатоков истории путешествий и географических открытий — И. П. Магидовича и Я. М. Света, отмечающих, что Дампир «оказался незаурядным писателем и выдающимся наблюдателем-географом»5 и что успеху среди читателей его произведение было обязано не одной только специальной его части, о которой будет сказано далее, но и содержащимся в этом произведении «описаниям дальних заморских стран, описаниям ярким и точным, живым и увлекательным»6.

А успех этой книги был действительно очень велик. В первой четверти XVIII века она многократно переиздавалась в Англии, была переведена на голландский, французский и немецкий языки. Ее автор был торжественно принят в Королевское общество Англии, ученое учреждение, сходное с академиями наук того времени в других странах.

Признание в ученых кругах записки Дампира получили главным образом потому, что во втором томе его «Нового путешествия...» содержался раздел, озаглавленный «Рассуждение о пассатах, бризах, штормах, временах года, приливах и течениях жаркого пояса всего света». Сведения и наблюдения, изложенные в этом разделе, обладали большой ценностью для ученых и мореплавателей.

А для нашего рассказа интересно еще и то, что судьба Дампира оказалась негаданно связанной с удивительными судьбами широко известных литературных героев Робинзона Крузо и Лемюэля Гулливера, знаменитых каждый по-своему.

Послуживший прототипом образа Робинзона боцман Александр Селькирк был участником плавания двух кораблей, снаряженных Дампиром для пиратского промысла. Не поладив с капитаном своего корабля, неким Страдлингом, боцман был высажен за провинности на небольшой необитаемый остров в островной группе Хуан-Фернандес. Через четыре года и четыре месяца Селькирка, одетого в козьи шкуры, подобрала другая каперская эскадра из двух кораблей под начальством Вудса Олджерса. Капитаном одного из этих кораблей опять оказался Дампир. История жизни Селькирка на необитаемом острове увлекла Даниэля Дефо. В записках Дампира он смог узнать еще об одном сходном случае на том же необитаемом острове; лет за двадцать до Селькирка на нем провел около четырех лет матрос-индеец Уиль. Этот случай, видимо, натолкнул писателя на создание образа Пятницы — верного друга Робинзона Крузо. Дефо переместил своих героев с островов Хуан-Фернандес на остров Тобаго и заставил их провести на этом острове не четыре, а двадцать восемь лет жизни7.

Обратившись к «Путешествиям в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей», найдем на страницах книги слова Гулливера о том, что Вильям Дампир его «родственник», — замечание совсем не случайное. Исследователи творчества Свифта считают, что в некоторых местах «Путешествий Гулливера» пародируется стиль дампировского «Нового путешествия вокруг света». Любопытно и то, что в дальнее плавание на судне «Антилопа», которое привело его в Лилипутию, Гулливер отправился именно в 1699 году, том самом, в котором Дампир на корабле «Косуля» («Робак») начал плавание к берегам Австралии. (Кстати, названия кораблей «Антилопа», «Косуля» невольно напоминают еще об одном названии — «Золотая Лань».) Корабль Гулливера попал в бурю и потерпел крушение, а храброму путешественнику удалось добраться до побережья Лилипутии. Дампир в том же году открыл вполне реальную землю — Новую Британию, а на обратном пути тоже не избежал кораблекрушения и оказался заброшенным на пустынный остров Вознесения. Более месяца он и весь экипаж «Косули» провели там, пока попутный корабль не оказал им помощь. Можно привести и другие напрашивающиеся параллели, сопоставить не только необычные приключения, но и наблюдательность обоих путешественников, их умение рассказать о виденном.

Напрашивается, однако, и совсем иное сопоставление «Антилопы», «Косули» и «Золотой Лани», Гулливера, Дампира и Дрейка. Различие их, конечно, намного глубже, чем сходство. Страстный обличитель современных ему порядков, гуманист, великий сатирик, Свифт не случайно заставляет читателя вспомнить о пиратских кораблях с идиллическими названиями, о «родственнике» своего героя Дампире и о многих других открывателях неизвестных земель (не обязательно пиратах, флибустьерах). Недаром они находились под покровительством британской короны: открыватели захватывали новые владения по «праву открытия», спешили «застолбить» посещенные берега континентов, архипелагов.

Размышления Лемюэля Гулливера по этому поводу, как это увидим далее, сохранили свою актуальность надолго. Вспомнить о них заставляет не только литература морских путешествий XVI — XVII веков, пронизанная флибустьерской романтикой, но и литература ученых экспедиций более позднего времени.

В наших очерках, как правило, предоставляется слово лишь подлинным мореплавателям и путешественникам по сухопутью, а не вымышленным героям художественных произведений. Сделаем исключение для Гулливера. Ведь для многих поколений читателей он стал не менее реальным, нежели другие старинные мореплаватели. А для того чтобы отчетливей уяснилась жизненность его размышлений и для XVII-ro, и для XVIII-ro столетий, сопоставим их с мыслями, которые высказал многие десятилетия спустя Жан Франсуа Лаперуз.

Вот какими соображениями о присоединениях новых земель «по праву открытия» делится с читателями Лемюэль Гулливер — открыватель Лилипутской империи и Броодингнежского королевства: «Признаюсь, что мне нашептывали, будто мой долг английского подданного обязывает меня сейчас же по возвращении на родину представить одному из министров докладную записку о моих открытиях, так как все земли, открытые подданным принадлежат его королю», — рассказывает путешественник. По этому поводу Гулливер высказывает суждения, немыслимые ни в устах его «родственника» Дампира, ни любого другого капитана его современника, прославившегося открытиями и присоединениями земель, еще не посещенных европейцами.

Он говорит о важной причине, удерживающей его от содействия расширению владений его величества «вновь открытыми странами». «По правде говоря, меня берет некоторое сомнение насчет справедливости, проявляемой государями в таких случаях. Например: буря несет шайку пиратов в неизвестном им направлении. Наконец юнга открывает с верхушки мачты землю, пираты выходят на берег, чтобы заняться грабежом и разбойничеством. Они находят безобидное население, оказывающее им хороший прием. Дают стране новое название, именем короля завладевают ею, водружают гнилую доску или камень в качестве памятного знака, убивают две или три дюжины туземцев, насильно забирают на корабль несколько человек в качестве заложников, возвращаются на родину и получают прощение. Так возникает новая колония, приобретенная по божественному праву. При первой возможности туда посылают корабли. Туземцы либо изгоняются, либо истребляются, их вождей подвергают пыткам, чтобы принудить их выдать свое золото. Всем предоставлена полная свобода для совершения любых бесчеловечных поступков, земля обагряется кровью своих сынов». Горьким сарказмом проникнуты слова, которыми Гулливер заключает свои размышления: «И эта гнусная шайка мясников, занимающаяся столь благочестивыми делами, образует современную колонию, предназначенную для насаждения цивилизации среди дикарей-идолопоклонников и обращения их в христианство»8.

Общеизвестно, что «по праву открытия» захватывались острова и архипелаги не только пиратами и не только в XVI — XVII столетиях. Подобно Свифту, осудившему эти захваты устами Гулливера, впоследствии высказал осуждение им Лаперуз — французский мореплаватель второй половины XVIII века. К этому времени в характере кругосветных плаваний изменилось многое. На авансцену истории открытий в океане вышли на смену флибустьерам первые научные экспедиции, снаряженные Францией и Англией. Даже в названиях кораблей сказывалось подчас изменение характера путешествий вокруг света и то важное место, которое стала в этих экспедициях занимать наука. Так, например, мореплаватель, чье имя здесь уже названо, Франсуа Лаперуз, позаботился перед выходом в дальний путь о том, чтобы оба корабля, вверенные ему, — «Носильщик» и «Страус» — получили новые названия: «Буссоль» и «Астролябия».

Многое изменилось, но не все. По-прежнему «по праву открытия» объявлялись английскими и французскими владениями издавна населенные островитянами архипелаги и острова, достигнутые европейцами. Прочтем короткие выразительные строки, записанные в путевом дневнике Лаперуза, человека, имя которого принадлежит к самым славным в истории путешествий XVIII века. Он записал эти строки, будучи на Гавайском архипелаге, в пояснение того, почему он, достигнув острова Мауи, не объявил его владением французской короны.

«Французы первыми в последние годы посетили остров Мауи, и, тем не менее, я не счел возможным объявить его владением короля: на мой взгляд, обычаи европейцев в этом вопросе просто нелепы... Лишь только потому, что у них есть пушки и штыки, они зачастую перестают считаться с десятками тысяч им подобных существ, не обращают внимания на их самые священные права, рассматривают как объект завоевания землю, политую их потом, землю, в которой местные жители на протяжении веков хоронили своих предков»9.

Этими строками уместно закончить рассказ о кругосветных плаваниях под черным флагом, хотя они относятся уже к иным плаваниям и к времени более позднему. Не будем забывать об этих словах и далее в рассказе о литературе первых научных кругосветных экспедиций XVIII века.

  • 1. Цит. по кн.: Дж. Бейклесс. Америка глазами первооткрывателей. М., 1969, стр. 384.
  • 2. Дж. Бейклесс. Америка глазами первооткрывателей. М., 1969, стр. 384 — 385.
  • 3. Дж. Бейклесс. Америка глазами первооткрывателей. М., 1969, стр. 384 — 385.
  • 4. Дж. Бейкер. История географических открытий и исследований. М., 1950, стр. 186.
  • 5. И. П. Магидович. Очерки по истории географических открытий. М., 1967, стр. 399.
  • 6. Я. М. Свет. История открытия и исследования Австралии и Океании. М., 1966, стр. 139.
  • 7. Об истории создания «Робинзона Крузо» и о многочисленных подражаниях этому произведению интересные материалы приведены в очерке М. Беленького и Л. Скрягина «Один на один с собой», опубликованном в 1971 г. — См. «Бригантина». М., 1971.
  • 8. Джонатан Свифт. Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей. М., 1955, стр. 381 — 383.
  • 9. См. А. Варшавский. Тайна острова Ваникоро — «Бригантина». М., 1971, стр. 227 — 228.

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.