В шестом часу утра воздушный шар был готов к пуску и уже туго натягивал канаты, державшие его на земле.

В толпе вдруг произошло движение, люди стали расступаться, и появились Менделеев и Краевич. Владимир Дмитриевич сопровождал отца.

Дмитрий Иванович, в неизменном своем темном пальто и шляпе, был спокоен и даже весел. Волосы из-под круглой шляпы развевались от легкого ветра.

Толпа, узнав Менделеева, стала аплодировать. Послышались громкие приветственные возгласы, некоторые даже, как в театре, кричали:

— Бис!

Дмитрий Иванович недоуменно пожал плечами. Но потом подумал: «Хорошо бы в самом деле повторять и повторять это торжество науки, хорошо потому, что есть масса чрезвычайно интересных задач, которые можно разрешить только при поднятии на аэростатах»...

Когда Менделеев подходил к загородке, его ученик Вячеслав Тищенко остановил его и тихо сказал на ухо:

— Дмитрий Иванович, у аэростата нет подъемной силы! Лететь будет нельзя, уверяю вас!

Вначале Менделеев не обратил особого внимания на эти слова, но они, к сожалению, сбылись. Представитель аэростатического отдела Русского технического общества Сигунов тоже сказал, что на двоих подъемной силы шара не хватит.

Дмитрий Иванович встревожился и решил проверить. Сначала он погрузил свою легкую корзинку с приборами, которую Кованько принял и уложил внутри. Потом Дмитрий Иванович зашел с угла и протиснулся в корзину аэростата сквозь веревки, идущие от верхнего кольца.

Кованько выгрузил на землю страховочные мешки с песком, оставив балласт. Несколько раз попробовал открыть клапан, дергая за веревку. Все, кажется, работало надежно. Нужно торопиться.

Кованько дал сигнал немного отпустить связи. Солдаты слегка ослабили канаты. Корзину под напором ветра повело по земле к пруду, и всем стало ясно, что аэростат двоих поднять не сможет. Видимо, давала себя знать отсыревшая оболочка.

Пришлось оттянуть аэростат обратно, на прежнее место.

— Дмитрий Иванович, — сказал Кованько, глядя куда-то на угол корзины, — жаль, но мне придется лететь одному...

Мепделеева от этих слов даже шатнуло. Он крепко и решительно взял Кованько за плечи и, наклонившись к его лицу, тихо сказал:

— Александр Матвеевич, милый! Прошу тебя, уйди, голубчик! Нельзя мне не лететь!..

Кованько колебался... Потом махнул рукой:

— Ладно, будь по-вашему! — и выскочил из корзины. Выглядел сейчас Александр Кованько, тридцатилетний военный, как ребенок, у которого отняли любимую игрушку: аэростаты были его мечтой, любовью и повседневной работой...

Дмитрий Иванович выбросил табурет и все, что показалось лишним. Кованько дал сигнал обрубить канаты.

Корзина слегка подскочила. Огромный шар встрепенулся и плавно и быстро пошел вверх.

Менделеев, держась за веревки, удалялся в корзине, махая шляпой народу и улыбаясь.

Радостные крики толпы раздались вокруг. Тут же двум-трем дамам стало плохо. Упала в обморок жена Дмитрия Ивановича, наблюдавшая из густой толпы необычное, почти евангельское исчезновение мужа.

Менделеев и темное пятно аэростата над ним растаяли над головами толпы в густом тумане...

Вскоре после этого словно свалилась с неба на всю округу темная мгла, странным коричневым светом окрасив облака и весь туман вокруг...

 

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.