Но находил Дмитрий время и для того, чтобы встретиться с друзьями. А их здесь собралось немало. Вначале Дмитрий познакомился с химиком Николаем Бекетовым, который ввел его в кружок русских эмигрантов.
В уютный Гейдельберг съезжались люди двух категорий. Одни приезжали, чтобы здесь повеселиться и развеяться, прокутить деньги — это все русские богачи из помещиков, высших офицеров и купцов. С ними не могло быть никакой дружбы, никаких отношений.
Другие приезжали сюда для учебы, научных занятий и чтобы спастись от преследований царской охранки. К ним относились студенты, подающие надежды молодые ученые и политические эмигранты.
Вот к этой группе молодых людей и принадлежал Дмитрий Менделеев. В ней он нашел искренних друзей. Некоторые из этого круга людей стали товарищами на многие годы.
Особенная дружба связывала Дмитрия с Александром Порфирьевичем Бородиным. Способный химик, Бородин тем по менее увлекался музыкой, писал талантливые музыкальные произведения и словно балансировал между научной карьерой и призванием музыканта и композитора. И в том и в другом ему удавалось успевать.
Среди друзей Менделеева — химик и физиолог Иван Сеченов, химик Валериан Савич, врачи Владислав Олевинский и Сергей Боткин, математик Иван Вышнеградский.
В дружеском кружке русских эмигрантов происходят добрые встречи литературного и музыкального толка с простыми и милыми беседами людей, понимающих друг друга во всем.
В этом кругу ученых, писателей, врачей — писательницы Татьяна Петровна Пассек, двоюродная сестра Герцена, Мария Александровна Вилинская-Маркович (Марко Вовчок). Среди друзей в разговорах часто упоминаются имена Александра Герцена, Виссариона Белинского, Николая Чернышевского. С жадным вниманием все слушают любые вести, доносящиеся из родной, но не слишком приветливой самодержавной России.
1860 год друзья — Менделеев, Сеченов и Бородин встречали в Париже. Они приехали туда на несколько дней, чтобы после трудов научных отдохнуть.
А затем у Дмитрия продолжалась упорная работа в лаборатории. Весной он стал себя чувствовать плохо.
Валериан Савич участливо расспрашивал его в письмах о здоровье, давал советы: «Как вы, батенька, поживаете? Что ваше здоровье? Вы писали, что оно у вас не в цветущем состоянии и вину взваливаете на весну, я же полагаю, что не на близость весны следует пенять, но на ваши чересчур неусыпные занятия. Делайте-ка почаще прогулки и сидите поменьше у себя дома за весами и катетометром...».
Дмитрия друзья уважали и любили, часто в письмах называли по-домашнему «Менделеюшкой». И Менделеев всегда был рад оказать поддержку друзьям, с добрыми чувствами и заботливо писал им письма.
Чтобы поправить здоровье, сберечь его для будущих научных занятий, Дмитрий в конце апреля ездил в Венецию. В июне заезжал в Париж за приборами. А в августе в компании Николая Зинина и Александра Бородина побывал в Швейцарии и Италии.
В октябре 1860 года все химики мира, в том числе Менделеев и его друзья, встретились на Химическом конгрессе в Карлсруэ, где решались важнейшие проблемы химии...
Период двухгодичной командировки для Дмитрия заканчивался: его должны были отзывать в Петербург. Вместе с Александром Бородиным он решил отправиться еще в одно кратковременное путешествие для поправки здоровья — на юг Италии. Осенью 1860 года они проехали и прошли пешком много миль по дорогам Германии, Австрии, Швейцарии и Италии. Полюбовались на прекрасные горные хребты и долины Альп.
Потом друзья расстались. Бородин уехал в Париж, а Дмитрий вернулся в Гейдельберг. Судьба разбросала участников гейдельбергского кружка. Умерли Олевинский и Савич. С оставшимися в живых друзьями по Гейдельбергу Менделеев сохранил добрые отношения и переписку...
Работа в маленькой домашней лаборатории шла успешно. Жизнь в Гейдельберге, в противоположность Петербургу, обходилась намного дешевле. Поэтому Дмитрий не торопился уезжать и пробовал продлить командировку, чтобы завершить еще некоторые исследования. Однако из университета пришел отказ.
Добавить комментарий