Побывали Менделеевы у стен Московского университета, в котором учились многие славные люди России, о котором мечтала Мария Дмитриевна. Митя с благоговением проходил по Моховой улице, наблюдал студентов. Жизнь их, самостоятельная, на первый взгляд, манила к себе Митю, и он смотрел на студентов с завистью. Вспоминая уроки физики, Ивана Карловича Руммеля, физические и метеорологические опыты тобольских декабристов, он мечтал о физико-математическом факультете.

Но на пути к студенчеству император Николай I поставил перед Дмитрием Менделеевым непреодолимую преграду.

Это было время чрезвычайной политической напряженности и тревожных ожиданий. Царское правительство принимало все меры, чтобы пожар революции не перекинулся из Западной Европы в Россию. С этой целью генерал-губернатором Москвы поставили приверженца царя и «твердого» правителя Финляндии Закревского. В специальном рапорте на имя царя Закревский докладывал, что в Москве скопилось свыше 150 тысяч фабричных, временноцеховых и дворовых. Царь написал на рапорте: «Весьма важно обсудить в комитете министров». Решив проверить надежность Москвы, царь под предлогом освящения вновь построенного Кремлевского дворца появился в старой столице. Купеческая и чиновничья Москва изощрялась в раболепии и благонадежности. На улицах Москвы могли схватить за произнесенные слова «свобода» и «революция». Особенно зорко полиция и жандармы надзирали за студентами и приезжими.

Царь-вешатель с помощью донских казаков жестоко расправился с венгерской революцией, потопив ее в крови. Незадолго до приезда Менделеевых по личному приказу царя в Москве был устроен позорный фарс: по всем главным улицам возили плененные знамена венгерской революции. Знамена Кошута и Петефи, других деятелей революции лежали на повозке под липкими взглядами любопытствующих. Лавочники, мясники из Охотного ряда, откормленные купцы со Сретенки орали:

— Ура! Победа! Знай наших!

Честные люди и демократы Москвы со стыдом и негодованием отворачивались от этого зрелища — они видели в поверженных знаменах поруганную и затоптанную революцию...

По положению об университете царь разрешал принимать на учебу только тех выпускников, которые учились в гимназиях, принадлежащих Московскому учебному округу. Продуманная мера царского правительства уменьшала возможность перемещения студентов и вообще молодежи России. Так легче было следить за людьми, приверженными к наукам и просвещению.

Вот поэтому Митя Менделеев мог поступить только в Казанский университет, так как Тобольская гимназия хотя и не входила формально в Казанский учебный округ, но фактически принадлежала ему.

Мария Дмитриевна пожалела, что не осталась в Казани. Но возвращаться было поздно: не было ни средств, ни сил. И все же она не бросила свою мечту. Она прочила Мите судьбу педагога и ученого, представляла его взрослым, самостоятельным и серьезным, своим трудом и разумом достигшего высоких чипов и авторитета.

Василий Дмитриевич пустил в ход все свои московские знакомства и связи в университете и в администрации учебного округа. Среди его друзей были университетские профессора и преподаватели Степан Петрович Шевырев, Михаил Петрович Погодин, Петр Николаевич Кудрявцев, Тимофей Николаевич Грановский, Александр Осипович Армфельдт. Но даже их влияния и авторитета оказалось в этом деле недостаточно.

К тому же в ноябре назначили нового попечителя учебного округа Назимова, который еще ревностнее стал исполнять требования царского полуказарменного университетского устава.

Мечты о Московском университете рухнули.

Добрый Василий Дмитриевич предложил Марии Дмитриевне устроить Митю в Межевой институт. Но Мария Дмитриевна наотрез отказалась: в то время профессия эемлемера и землеустроителя пользовалась дурной славой, была опасна тем, что многие молодые люди, получившие эту специальность, скоро погибали в пьянстве, будучи приглашаемы помещиками для решения межевых споров.

Василий Дмитриевич предложил еще один путь для Мити: устроить его на чиновничью службу.

Но и здесь Мария Дмитриевна воспротивилась. Нет, не для чиновной карьеры готовит она своего младшего сына. Конечно, хорошего положения достиг брат. Но унизительна для человека карьера чиновника — вечным преклонением перед властью, постоянным угодничеством, лестью, подхалимажем и взяточничеством. Да минует Митю такая судьба!

Еще один, последний, путь решила испытать Мария Дмитриевна...

В прекрасной семье Корнильевых царили мир, спокойствие, все в доме дышало атмосферой дружбы с науками, литературой, искусством. Дни, проведенные в Москве, были для Мити разнообразны и интересны, а для всей семьи — кратким утешением после полосы бед.

Вся семья Корнильевых приняла участие в Менделеевых, между хлопотами по университетским делам продолжала знакомить родных со старой столицей, московскими достопамятностями и примечательностями. Гидами в прогулках по Москве служили то добрая Надежда Осиповна, то ее веселые и звонкоголосые дочери.

Однажды кузины предложили Мите:

— Митя! Хочешь, мы покажем, откуда летали Берг и Леде?

— Хочу! — окая по-сибирски, ответил Митя. И они отправились в пешую прогулку в сторону Лефортова.

Дружная компания пришла в тихий Головин сад, где тронутая заморозками листва облетела с деревьев и шуршала под ногами.

— Вот здесь, — сказала Надин. — Здесь они поднялись в небо.

Дух захватило у Мити, когда он увидел совсем неприметную лужайку, с которой два года назад поднимались на воздушных шарах англичанин Берг и француз Леде. Юный Менделеев с блестящими глазами слушал рассказы сестриц о полетах аэронавтов.

Еще в гимназии Иван Карлович Руммель захватывающе рассказывал о полете в 1804 году русского ученого Якова Дмитриевича Захарова.

Только что, недавно, в дни приезда Менделеевых, университетская газета «Московские ведомости» напечатала подробный отчет о полете из Марселя в Турин французского воздухоплавателя Арбана. Конечно же, Митя зачитал эту газету до дыр. Вот это настоящее, мужское дело! Устремиться ввысь, в недоступное небо под изумленные и восторженные крики народа! Пожертвовать собой, с большим риском для жизни совершить благородный подвиг во имя науки — это ли не самая прекрасная цель в жизни! Как она созвучна делам и стремлениям российского командора Осипа Биллингса!

Как она близка мыслям и мечтам декабристов!

 

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и параграфы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.